В далекой стране Нигерии ее пели на языке хауса (знаете ли вы, что такой язык существует?) всадники на белых арабских скакунах, прибывшие из Сахары.
В старинном индийском городе Бангалоре... Залетела она сюда с уст наших парней, строителей металлургического комбината Бхилаи, и распространилась по всей Индии, стране, двухсот языков и наречий. В светлом от белых ночей городе Мурманске, когда уходили в океанское плавание наши рыбаки.
В туманном Копенгагене, в уличках новой гавани. Моряки, под разными флагами прибывшие сюда, окликали друг друга этой песней.
В строящемся Братске, в новеньком Ангарске -- всюду, де я бывал в Сибири. Пели ее строители, и она звенела на морозе.
Я говорю об этом не для того, чтобы блеснуть собственной географией. Каждый раз встреча с "Подмосковными вечерами" была переживанием, волнением, которое навсегда остается в памяти.
А начало, возникновение этой песни буднично, если искусство вообще мотет быть будничным. На студии документальных фильмов монтировали картину о спорте "Спартакиада пародов РСФСР". Постановщики тревожились - пойдут и зрители смотреть фильм о легкой атлетике? Дело было в 1955 году, когда на стадионах, где проходили легкоатлетические соревнования, часто бывало безлюдно на трибунах. Для того чтобы привлечь зрителей, решили снабдить фильм песней. Не физкультурным маршем, а лирической.
Поэт Михаил Матусовский и композитор Василий Соловьев-Седой предложили режиссерам бесхитростную песенку, навеянную тихим летним вечером, покоем, близостью любимого человека. Пожалуй, это была самая тихая, как бы стороне от бурь века стоящая песенка Михаила Матусовского, автора песен ко многим фильмам, умеющего живо и горячо откликаться на самые актуальные события.
Как ни хороша была песня, в документальном фильме о Спартакиаде она была, как говорится, не очень на месте. Она сопровождала эпизод - спортсмены отдыхают перед соревнованиями в Подмосковье. Таким образом, в фильме песня была вставным номером, не имеющим прямого отношения к событиям, из-за которых зритель пошел в кино.
Наверное, поэтому кино отчет о спартакиаде не стал стартовой площадкой для "Подмосковных вечеров". И прозвучала песня лишь как фон и вообще оказалась на заднем плане. Могло случиться, что так и пропала бы эта работа. Но тут пришло на помощь радио. Исполненная артистом Художественного театра Владимиром Трошиным в вечерние часы, песня произвела большое впечатление. Почтальоны стали приносить в Радиокомитет тяжелые тюки писем - повторите, передайте снова песню о речке, которая движется и не движется, вся из лунного серебра, о том, как наступает рассвет над Москвой, просили самые разные люди.
В течение нескольких лет ни один концерт, ни одна передача по заявкам радиослушателей не обходились без исполнения "Подмосковных вечеров". Не став чемпионкой на спартакиаде, песня побила своеобразный рекорд - по количеству заявок, поданных на нее радиослушателями.
Распространившись в народе, песня уходит из-под власти своих авторов. Она как бы не принадлежит им больше, становится всеобщим достоянием. Поэтому вовсе не обидным, а очень приятным показалось поэту и композитору одно из писем. Автор письма - рабочий человек, видимо, среднего возраста (он сообщал, что является офицером в отставке), писал, что однажды, едучи летним вечером в электричке по Подмосковью, стоя в тамбуре и глядя в окно, он залюбовался чудесным видом, обаяние сумерек его захватило, и он тихонько запел, хотя раньше никогда этого с ним не случалось. Пел о том, что видел, хотя высказать то, что па сердце, было трудно, но и не высказать невозможно. Так он пел и пел, слова приходили сами, мелодия тоже рождалась сама.
Приближалась его остановка, надо было пробираться к выходу, и только тогда, выйдя из своего странного состояния поэтического озарения, автор письма, как он утверждает, оглянулся на соседей и заметил, что они молча внимают его бормотанью, а один - высокий и худой человек в очках - записывает что-то.
Автор письма подчеркивал, что не имеет к поэту и композитору никаких претензий на авторство и счастлив, что они сумели с такой чуткостью записать и передать людям те слова и мелодию, которые так неожиданно и случайно вырвались у него под впечатлением подмосковного вечера.
Что до меня, то это письмо не кажется мне анекдотическим. В нем сконцентрировано огромное доверие к авторам песни, сумевшим записать то, что было у человека на душе.
Как объяснить такое бурное (и добавлю, прочное, продолжающееся не дни, а годы) распространение песни "Подмосковные вечера" во всех странах мира? Я думаю, что через эту проникновенную мелодию люди постигают характер советского человека, спокойствие и величие нашей страны, ее душевную глубину. Не случайно с таким вдохновением исполняет ее всемирно известный пианист Ван Клайберн. Текст песни па разных языках не является буквальным переводом - во Франции, например, "Подмосковные вечера" называются "Временем ландышей". В ряде случаев слова совсем другие, но это всегда переживание, связанное с рассветом, с расцветом природы, со счастьем двоих.
Каждые пятнадцать минут звучит над Родиной эта мелодия - позывной круглосуточной радиостанции "Маяк".
Подмосковные вечера
сл. М. Матусовский муз.В.Соловьев-Седой
Em Am H7 Em Не слышны в саду даже шорохи, G Am D7 G Все здесь замерло до утра. H H7 Em Am Если б знали вы, как мне дороги Em AmH7Em Подмосковные вечера.
Речка движется и не движется, Вся из лунного серебра. Песня слышится и не слышится В эти тихие вечера.
Что ж ты милая, смотришь искоса, Низко голову наклоня? Трудно высказать и не высказать Все, что на сердце у меня.
А рассвет уже все заметнее... Так, пожалуйста, будь добра, Не забудь и ты эти летние Подмосковные вечера!
информация с сайта посвященного В.Соловьеву -Седому
Песне "Подмосковные вечера" при создании не сопутствовали необыкновенные обстоятельства. Композитору заказали музыку к фильму "В дни спартакиады". Фильму композитор не придавал большого значения. Это была хроникально-документальная лента, репортаж, который два режиссера монтировали из кадров, отснятых десятью операторами.
Композитор и режиссер остановились на шести сюжетах, из которых пять были связаны с песнями. Слова для всех должен был написать М. Матусовский. Для "Подмосковных вечеров" он принес четыре куплета - обращение к милой тихим подмосковным вечером, когда "песня слышится и не слышится", а "речка движется и не движется, вся из лунного серебра". Музыка решительно подняла текст, приняла на себя основную эмоциональную нагрузку. Поэтому и оказалось возможным подтекстовать к мелодии, когда она широко распространилась, разные слова на разных языках, с заметными изменениями смысла песни.
"Подмосковные вечера" сочинялись на Карельском перешейке в Комарово, в рабочем кабинете дачного дома на Большом проспекте, и первым слушателем была жена - Татьяна Рябова. Сам автор поначалу не оценил свой шедевр. Поэтому и не пошел на международный конкурс песен, проводившийся на всемирном фестивале молодежи в Москве летом 1957 года: предпочел конкурсу другие мероприятия фестиваля, да и больше его занимало, как он сам признавался, "боевое крещение" на фестивале песни "Если бы парни всей земли". Вот почему для него было полной неожиданностью присуждение первой премии и Большой Золотой медали "Подмосковным вечерам".
После фестиваля песню запели. Прошел год. В Ленинград приехал лауреат первой премии Первого международного музыкального конкурса имени П.И.Чайковского Вэн Клайберн. Он неожиданно пришел в гости в Дом композиторов на улицу Герцена. Немного сочинявший музыку, любивший песню, он хотел отдохнуть среди коллег от напряженных гастролей. Ради шутки В.Соловьев-Седой сыграл с ним в четыре руки забавный вальсик, а потом и "Подмосковные вечера". Перед тем, как уехать на родину, Клайберн давал прощальный концерт в Москве. Концерт транслировался и семья В.Соловьева-Седого, естественно, собралась у телевизора. Бисам не было конца. Они составили дополнительное отделение, а публика все еще рукоплескала пианисту. И тогда он сел за фортепиано, и в наступившей тишине вдруг зазвучали "Подмосковные вечера" - в удивительном фортепианном изложении, насыщенно, полнозвучно, с новой гармонической подсветкой, прекрасными подголосками. И зал разразился громовой овацией - не только пианисту: другу советской музыки. Клайберн увез песню за рубеж и продолжал её там играть. В.Соловьев-Седой считал, что этот факт заметно способствовал стремительному распространению песни за рубежом.
С конца пятидесятых годов её играют и поют повсеместно. Начальный мотив стал позывным сигналом радиостанции "Маяк". Печать публиковала подробные информации из-за рубежа. Брюссель. Там известный джазмен Кенни Болл (Ball, Kenny) перед отлетом в Лондон случайно услышал по радио песню в исполнении венгерского ансамбля и, не уловив названия, тут же набросал мотив на обороте авиабилета. В Лондоне Болл сделал джазовую аранжировку и выпустил пластинку с записью под названием "Полночь в Москве": пластинка разошлась в количестве трехсот тысяч экземпляров. США песня стала бытовать в трёх инструментальных вариантах. Во Франции её включили в программу радио со стихами, обращёнными к далёкому другу с берегов Москвы-реки. В Бразилию песню привезла из Москвы бразильская фольклорная группа "Фарропинья", и там тоже запись на пластинке передавало радио с такими примерно словами: "В Москве тебя встретят не только снега и ели - там много солнца и тепла. Но прекраснее всего там вечера... В Москве люди всегда улыбаются гостям, но приветливее всего они в тихие, летние вечера." На конкурсе "Неаполь против всех", где в течение тринадцати недель на сцене театра "Делле Витторио" шло соревнование лучших песен мира и знаменитых неаполитанских песен в исполнении Марио дель Монако, Джильолы Чинкуетти, "Подмосковные вечера" в исполнении Анатолия Соловьяненко получили премию. "Для нашей страны это совершенно невероятная вещь", - писала итальянская газета "Паэзе сера".
